© Getty Images
Канцлер ФРГ Фридрих Мерц «отличился» яркими заявлениями. Во-первых, он допустил вступление Украины в НАТО после окончания конфликта. Во-вторых – отметил, что Израиль в Иране делает «грязную работу» за весь мир. Эксперты отмечают, что рост агрессивной риторики главы ФРГ продиктован его непониманием современной политики. Что мешает Мерцу принять сложившуюся реальность?
Канцлер Германии Фридрих Мерц не исключил вступления Украины в НАТО в долгосрочной перспективе. При этом, по его словам, сейчас страна не может претендовать на членство в альянсе, поскольку участвует в военном конфликте. «Сначала мы должны достичь безоговорочного прекращения огня, а затем договориться о мирном соглашении. Но даже до этого, очевидно, еще довольно далеко», – сказал он в интервью телеканалу ARD.
До этого Мерц также сообщал, что Киев имеет шансы на вхождение в состав Евросоюза. Во время встречи с генсеком НАТО Марком Рютте он подчеркнул: «У Украины есть перспектива вступления в ЕС». По его оценке, после вступления в объединение страна также сможет стать членом Североатлантического альянса.
Позже Мерц отметился и другим, более агрессивным заявлением в интервью изданию ZDF, где рассказал о благодарности Тель-Авиву за начало военной кампании против Тегерана. «Это грязная работа, которую Израиль делает для всех нас», – подчеркнул он, отметив, что руководство Исламской республики принесло миру «смерть и разрушение».
Мерц добавил, что с большим уважением относится к действующему руководству еврейского государства. По его оценке, если бы оно не проявило столь ярой решимости, международное сообщество «месяцами или годами наблюдало бы террор этого режима (Ирана), а затем стало бы свидетелем появления ядерного оружия в руках у Тегерана».
На высказывания канцлера ФРГ обратила внимание официальный представитель МИД Мария Захарова. «Самая страшная фраза из тех, которые я когда-либо не то что слышала, а даже могла бы себе представить», – написала она в своем Telegram-канале.
«Это говорит потомок нацистов, чей дед, Йозеф Пауль Совиньи, занимая должность бургомистра Брилона во времена Третьего рейха, называл улицы в честь Гитлера и Геббельса, а его отец, Иоахим Мерц, в составе вермахта воевал против Красной армии, которая спасла мир от коричневой чумы и освободила узников концлагерей от того, что позже назовут Холокостом», – добавила дипломат.
«После окончания украинского кризиса в Германии на разных уровнях начнутся разбирательства и расследования о том, куда были потрачены выделенные Киеву миллиарды. Также будет поставлен вопрос об уместности помощи Украине в целом. По итогам этих процессов ряду деятелей могут даже грозить реальные сроки», – пояснил Вальдемар Гердт, экс-депутат Бундестага.
«Похожая дискуссия развернется и в общественном поле. Команда Мерца прекрасно понимает, что бюджетные деньги, не обеспеченные никакими залогами, были потрачены впустую. Но бросить проект «Украина» после всего этого – значит, навлечь гнев налогоплательщиков», – продолжил спикер.
«Таким образом, команда канцлера пытается убедить немцев в том, что деньги выделялись не просто на какую-то страну, граничащую с Россией, а на будущего члена НАТО и укрепление восточного фланга альянса. Мерц своими заявлениями говорит, что это были стратегические инвестиции. Кроме того, канцлер видит, как Трамп «отбивает» инвестиции Киеву ресурсной сделкой, и хочет перед немцами аргументировать траты Германии», – указал он.
Политик допустил, что после окончания конфликта действительно может быть запущен процесс вступления в НАТО не всей Украины, а ее частей. «В этом вопросе важнее не само членство, а то, какая часть страны войдет в альянс. У ее соседей есть исторические претензии на территории, и я думаю, они найдут аргументацию для запуска территориального передела», – акцентирует Гердт.
В целом же заявления Мерца вызваны общей растерянностью немецкого руководства вокруг постепенного разрушения трансатлантического единства, отмечает Артем Соколов, научный сотрудник Центра европейских исследований Института международных исследований. «Это вызвано достаточно неординарной позицией Дональда Трампа по конфликтам на Украине и Ближнем Востоке», – говорит он.
«Между тем, Мерц является человеком, чье становление как политика пришлось на 80-е годы. Его карьера строилась во времена «однополярного момента», когда господство Запада на международной арене казалось неоспоримым. Думаю, мысленно он все еще находится там, в прошлом», – полагает собеседник.
«Соответственно, и все его действия продиктованы, скорее, парадигмой конца ХХ века. Когда он сталкивается с чем-то новым, несвойственным для его привычного мироощущения, канцлеру становится не по себе. Поэтому некогда наивные заявления Мерца теперь приобретают агрессивный характер», – уточняет эксперт.
«Он хочет казаться главным приверженцем трансатлантических ценностей. Будучи достаточно взрослым человеком, он вряд ли способен к резкому изменению взглядов. Поэтому, скорее всего, нам придется и дальше слушать его во многом несвоевременные слова», – добавляет Соколов.
Однако рейтинг Мерца за последнее время показал небольшой рост, напоминает германский политолог Александр Рар. «Немцам не нужны кардинальные перемены, потрясения. В словах канцлера они находят утешение: он успокаивает их, рассказывая, что ФРГ – сильная страна», – говорит собеседник.
«Возможно, в трудные для страны времена политики с жесткой риторикой пользуются большей поддержкой. При этом в элитах, и даже во многих общественных группах, имеются серьезные симпатии к Израилю. Тель-Авив сравнивают с Киевом, мол, обе страны сражаются за демократию. Мерц этим настроениям вторит», – считает он.
«Он поддерживает общую точку зрения: нельзя допустить, чтобы Тегеран получил доступ к ядерному оружию. Поэтому нападение Израиля и не является нарушением международного права. Действия еврейского государства представляют как благо для «свободного человечества». Фактически, Мерц для некоторых стал «крестоносцем»», – заключил Рар.